"Солдатская студия". Сборник "Афганистан - 1"

ВТОРОЙ БАТАЛЬОН.

Слова А. Синотрусова, А. Амосова. Исполняет В. Петряев.

Второй батальон идёт по просторам афганской земли.
Второй батальон, сегодня на смерть с тобой мы пошли.
Второй батальон, где комбат, замполит заменяли нам мать,
И где Родина-мать отдавала приказ нам душманов стрелять.
Второй батальон, где комбат, замполит заменяли нам мать,
И где Родина-мать отдавала приказ нам душманов стрелять.
Перевал весь в огне, а нам надо идти лишь вперёд,
И комбат посылает на смерть наш отчаянный взвод.
Этот взвод, где солдаты злой смерти смотрели в лицо,
Нет, не дрогнул в горах, но оставил там лучших бойцов.
Этот взвод, где солдаты злой смерти смотрели в лицо,
Нет, не дрогнул в горах, но оставил там лучших бойцов.
Пусть машины горят, пусть со скрежетом в пропасть летят,
Нам не жалко себя, но обидно за лучших ребят.
Нам обидно за тех, кто однажды не сядет за праздничный стол
И не скажет: "А помнишь ты, мама, ведь я обещал и пришёл!"
Нам так горько за тех, кто однажды не сядет за праздничный стол
И не скажет: "А помнишь ты, мама, ведь я обещал и пришёл!"
Нет, не станем мы плакать, ведь слёзы не красят солдат,
Лишь слезинка блеснёт и суровее станет наш взгляд,
И второй батальон нет, не сгинет в просторах афганской земли.
Так давайте же небо и солнце положим в ладони свои!
И второй батальон нет, не сгинет в просторах афганской земли.
Так давайте же небо и солнце положим в ладони свои!

ДО КРАЁВ.

Группа "Контингент".

До краёв, слышишь, брат, до краёв! Всё давно позади, всё пройдено.
Все нас предали, даже Родина не сказала нам тёплых слов.
Кто-то спросит: "Зачем, за что?" Кто-то скорчит брезгливую мину.
Пусть помолятся, что их минула эта чаша и всё при том.
До краёв, слышишь, брат, до краёв...
Наливай до краёв, братан! Пьём за небо за наше синее.
Мы солдаты твои, Россия! Так за что же нас по щекам?
О тебе мы мечтали там. Там, где небо в трассерах красных,
Там, где все оказалось напрасным, а идеи – безумный хлам.
Наливай до краёв, братан!
До краёв, слышишь, брат, до краёв. Всё давно позади, всё пройдено.
Всё распродано, даже Родину разорвали на сто кусков.
Пусть срываюсь по пустякам, пусть ответы ищу в стакане,
Никогда я не встану с вами в этот строй, чтоб своих стрелять.
Ну, ещё по одной, братан...

СНОВА В ПУТЬ.

В. Петряев.

Снова нам в путь, зовёт вдаль дорога.
Пока мы не знаем, докуда дойдём,
А скалы нам шепчут: "Потерпите немного,
Надейтесь, что скоро вернётесь в свой дом!"
А скалы нам шепчут: "Потерпите немного,
Надейтесь, что скоро вернётесь в свой дом!"
Фортуна и смерть всегда рядом с нами.
Об этом я раньше в книжках читал.
Теперь это вижу всё своими глазами,
Я сам это телом и душой испытал.
Теперь это вижу всё своими глазами,
Я сам это телом и душой испытал.
А солнце печёт нас колючее, злое.
А мне бы напиться, да нет здесь ручья.
А небо большое такое чужое,
Чужой горизонт и чужая земля.
А небо большое такое чужое,
Чужой горизонт и чужая земля.
Треск пулемета раздался внезапно.
Кто-то упал, захлебнувшись в крови,
И вперёд ринулись наши солдаты
С криками: "Гадов проклятых дави!"
И вперёд ринулись наши ребята
С криками: "Гадов проклятых дави!"
Ах, это были такие минуты,
Что обо всём не расскажешь за час.
Да и рассказывать зачем нам кому-то?
Всё, что мы видели, останется в нас.
Да и рассказывать зачем нам кому-то?
Всё, что мы видели, останется в нас.
Сегодня письмо домой напишу я -
Родные, я жив! И здоров, как всегда.
Здесь горным воздухом частенько дышу я,
И с неба счастливая мне светит звезда.
Здесь горным воздухом частенько дышу я,
И с неба счастливая мне светит звезда.
Снова нам в путь, зовёт вдаль дорога.
Сколько пройти нам придётся ещё?
Будем надеяться, что осталось немного,
А пока автомат тянет книзу плечо.
Будем надеяться, что осталось немного,
А пока автомат тянет книзу плечо.

ЭТО БЫЛО В ПЕСКАХ.

Л. Мухин.

Это было в песках под крещенский мороз,
Замрезал я в холодной пустыне,
И судьба нас свела со старлеем всерьёз,
Со старлеем с висками седыми.
Мы в палатке одной замерзали вдвоём,
На двоих папироску делили,
А потом он сказал: "Друг, давай запоём!"
И в два голоса мы захрипели.
Пели про лошадей из вечернего дня,
Что скакали вдали лёгким бегом.
А потом он пил спирт и смотрел на меня,
Запивая расстаявшим снегом.
Он сорвал свой бушлат и отдал его мне:
"На погрейся, ведь ты замерзаешь."
Мы сидели вдвоём в зимней той тишине.
Он спросил у меня: "А ты знаешь,
Что такое война? А стреляли в тебя?
А ты видел живого душмана?"
Я качал головой, понимал его я,
В том его незажившая рана.
Он смеялся, и пил, и мне всё говорил:
"Вы завязли в дерьме и зажрались!"
А потом он уснул. Я бушлатом прикрыл
И добил все бычки, что остались.
Мы по жизни пути запрягаем узду
И купаемся в звёздных фонтанах.
Если б только я мог, я достал бы звезду,
Чтобы стал мой старлей капитаном.

КУКУШКА.

Слова В. Кочеткова, Ю. Кирсанова. Исполняет группа "Каскад", 1987 год.

Часто снится мне мой дом родной.
Лес о чём-то о своем мечтает.
Серая кукушка за рекой
Сколько жить осталось мне, считает.
Серая кукушка за рекой
Сколько жить осталось мне, считает.
Я прижался ласково к цветку,
Стебелёк багульника примятый.
И звучат ленивые “ку-ку”,
Отмеряя жизни моей даты.
И звучат ленивые “ку-ку”,
Отмеряя жизни моей даты.
Снится мне опушка из цветов,
В детских снах забытая опушка.
Восемьдесят. Девяносто. Сто.
Что-то ты расщедрилась, кукушка.
Восемьдесят. Девяносто. Сто.
Что-то ты расщедрилась, кукушка.
Я тоскую по родной стране,
По ее рассветам и закатам.
На афганской выжженной земле
Спят тревожно русские солдаты.
На афганской выжженной земле
Спят тревожно русские солдаты.
Они тратят силы, не скупясь,
Им привычны холод и усталость.
Сил своих не копят про запас.
Так скажи-ка: сколько им осталось?
Сил своих не копят про запас.
Так скажи-ка: сколько им осталось?
Так что ты, кукушка, подожди
Мне давать чужую долю чью-то.
У солдата вечность впереди,
Ты её со старостью не путай.
У солдата вечность впереди,
Ты её со старостью не путай.
Не путай. Не путай.

ПЕСНЯ О ДРУГЕ.

Я. Ицкевич.

Я в прорези прицела бывал немало раз,
Но вот остался целым. Меня товарищ спас,
А друг бесценный Вовка, красавец и пижон,
Из бура, из винтовки душманом был сражён.
Он не пройдёт со мною по Арбату,
Не улыбнётся солнцу и весне.
Хорошим был он другом и солдатом,
Вы на слово должны поверить мне.
Хорошим был он парнем и солдатом,
Вы на слово должны поверить мне.
Мы в рейды с ним ходили и с круч срывались вниз,
Из автоматов били, где лепится карниз,
В лицо плевала вьюга и жёг нещадно зной,
Но всюду помощь друга я чувствовал спиной.
Мечтали мы пройти с ним по Арбату,
Смеяться вместе солнцу и весне,
Хорошим был он другом и солдатом,
Вы на слово должны поверить мне.
Хорошим был он парнем и солдатом,
Вы на слово должны поверить мне.
Немного моросило, дул только слабый норд,
Мы с Вовкой через силу покинули наш борт.
Внизу земля, сверкая, в обятия брала,
А враг, нас поджидая, дырявил купола.
Мечтали мы пройти с ним по Арбату,
Смеяться вместе солнцу и весне,
Хорошим был он другом и солдатом,
Вы на слово должны поверить мне.
Хорошим был он парнем и солдатом,
Вы на слово должны поверить мне.
Тоска порою гложет, и я гляжу вокруг -
А вдруг среди прохожих мелькнёт мой лучший друг?
Но быть того не может, сражён он наповал,
И горю не поможет ни бог, ни генерал.
Он не пройдёт со мною по Арбату,
Не улыбнётся солнцу и весне.
Хорошим был он другом и солдатом,
Вы на слово должны поверить мне.
Хорошим был он парнем и солдатом,
Вы на слово должны поверить мне.

РАЗГОВОР С ПОРТРЕТОМ.

Ю. Слатов.

Дочка с папой говорит, у портрета стоя:
"У меня котёнок спит, плачет кукла Зоя,
Во дворе мальчишка Сашка, у него собака,
А ещё машина есть, и ещё есть папа.
А когда же ты приедешь, мама обещала,
Я и кукла моя Зойка побежим к вокзалу.
Платье лучшее одену, как на день рожденья,
Мама торт нам приготовит, вот будет веселье.
Мы с тобой пройдем по парку, пусть увидят все,
Что у Кати папа дома, а не на войне!"
И девчонка горько плачет, рядом плачет мама,
Никогда они втроём не придут с вокзала.
Лишь усталые глаза на большом портрете,
Да кровавая звезда на пурпурной ленте.
Во дворе мальчишка Сашка, у него собака,
А ещё машина есть, а ещё есть папа...

О ПЯТИ КАСКАДЁРАХ.

И. Морозов.

Пять каскадеров лезли ввысь
По кручам на Памире,
Но сверху камни сорвались
И - их уже четыре.
Однажды четверо пошли
В десант под Гюльханою
И власть народную спасли,
Но - их осталось трое.
Три каскадера шли в песках
Плелись едва-едва,
Один ловушку прозевал,
И - их осталось два.
Два каскадера слышат крик,
Решили - поглядим,
Но там был снайпер-штурмовик,
И - их уже один.
Один вернулся, и ему
Молиться бы судьбе,
Но стал не нужен никому,
А главное - себе.
За рюмкой коротая дни,
Он сжёг себя дотла,
И снова встретились они -
Такие вот дела.

Я ВЕРНУСЬ.

Слова С. Березина. Исполняет группа "Каскад", 1987 год.

Здесь, вдали от родной земли
Злые ветры пылят.
Здесь так редко идут дожди –
Чаще пули свистят.

Припев:
Я вернусь к тебе. Я вернусь! Пусть уныло стучат дожди.
Я вернусь к тебе. Я вернусь! Только помни, люби и жди.
Я вернусь к тебе. Я вернусь! В сердце радость и боль храня.
Я вернусь к тебе. Я вернусь! Потому что ты ждёшь меня.

Вновь в дороге и пыль, и зной –
Здесь покой не для нас.
Вновь уходим из боя в бой –
Всё решает приказ.

Припев.

В горы снова уходим мы
В неспокойную ночь,
Вновь средь этой колючей тьмы
Вера сможет помочь.

Припев. 2 раза.

Я вернусь к тебе. Я вернусь! Потому что ты ждёшь меня.

ЗОРЬКА.

Слова Ю. Кирсанова. Исполняет группа "Каскад", 1989 год.

Поднималась зорька над хребтом горбатым,
Пробивалось солнце сквозь туман проклятый.
А с рассветом снова по незримым тропам
По земле афганской долго ещё топать.
А с рассветом снова по незримым тропам
По земле афганской долго ещё топать.
И тоскуют струны по студёным росам,
По девчонкам юным, золотоволосым.
Не тоскуйте, струны, плакать перестаньте,
Мы ведь с вами, струны, служим здесь в Афгане.
Не тоскуйте, струны, плакать перестаньте,
Мы ведь с вами, струны, служим здесь в Афгане.
А быть может ветер, что траву качает,
Унесет за горы все наши печали,
Где мы с лёгким сердцем чистый воздух пили
Среди трав звенящих на лугах России.
Где мы с лёгким сердцем чистый воздух пили
Среди трав звенящих на лугах России.
Развернётся удаль - горизонт огромный,
Мы уйдем с друзьями в гул аэродромный,
Нас винты поднимут над землёй афганской,
И домой спецрейсом ляжет путь обратный.
Нас винты поднимут над землёй афганской,
И домой спецрейсом ляжет путь обратный.
Поднималась зорька над хребтом горбатым,
Пробивалось солнце сквозь туман проклятый.
А с рассветом снова по незримым тропам
По земле афганской долго ещё топать.
А с рассветом снова по незримым тропам
По земле афганской долго ещё топать.

ОРДЕНА НЕ ПРОДАЮТСЯ.

Ю. Слатов.

Мне старушка одна на вокзале, поохав, сказала:
«Как не стыдно, сынок, жизнь свою начинаешь с обмана,
Где – то орден купил, нацепил и бахвалишься людям.
Сам такой молодой, да только совести грамма не будет!
Весь такой загорелый, видно с отдыха, с жаркого юга,
Там на папины деньги гулял, веселился бездумно.
Ты сними, не позорь, не позорь фронтовые седины.
Что ты знаешь, сынок, о войне? Ничегошеньки, милый!»
Что ответить старушке седой? Не обидеть бы старость.
А слова оправданья не лезут, как будто бы в тягость,
Только орден рукою прикрыл, чтоб обидой не пачкать,
И вдруг вспомнил афганское небо, наше небо прозрачное.
Я бы мог рассказать той старушке, как плакали горы,
Как снега вдруг краснели от яркой рябиновой крови,
И как быстрые реки топили последние крики,
И как небо швыряло на землю горящие МИГи.
А еще расскажу, как врывается горе в квартиры,
Как безумную мать не могли оторвать от могилы,
И тогда ты, старушка, поймёшь и меня не осудишь –
Ордена как у нас на базаре не встретишь, не купишь.
И тогда ты, старушка, поймёшь и меня не осудишь –
Ордена как у нас на базаре не встретишь, не купишь.

ОРДЕН В КУЛАКЕ.

И. Морозов.

Разожми кулак сведённый, друг-товарищ,
Пусть засветится эмалевый рубин.
Он тебе напомнит зарево пожарищ
И разорванную сталь бронемашин.
Он напомнит злое небо Чаквардака
Догорающий на склоне вертолёт,
Как захлебывалась пятая атака,
И как кто-то грудью лёг на пулемет.
Ну а эти, за столом, под образами,
За скатёркой из зелёного сукна -
Не они тебя на рейды провожали,
Не они тебе вручали ордена.
Знаешь, друг, давай пойдём по ресторанам,
Так давно ты в ресторанах не бывал.
Поглядим, как там куражатся НЭПманы,
Прожигающие частный капитал.
Нам отпустит все грехи официантка,
И под вопли аккустических гитар
Ты расскажешь про обстрелы на Саланге,
Я тебе - про непокорный Кандагар.
Кто-то нас объявит жертвами ошибки,
Кто-то памятник при жизни возведёт,
Кто-то в спину нам пролает: "Недобитки!"
Кто-то руку понимающе пожмёт.
Помнишь Пашку? А Валерку из Баграма?
Оба в восемдесят первом полегли.
У Павлухи только старенькая мама,
А Валерка звал невесту Натали.
Третий тост - не прячь глаза, ведь мы мужчины.
Ну-ка, девочка, неси еще вина,
Звёзды в рюмку по традиции старинной -
Так на фронте обмывают ордена.
Выйдем в полночь,постоим под фонарями.
У бессонницы забвенья не проси.
Отвези нас на свидание с друзьями,
Несговорчивое позднее такси.
Эй, шофёр, неужто мало четвертного
Или слишком мы суровые на вид ?
Ну подбрось нас до посёлка Востряково
Постоять у краснозвёздых пирамид.
Эй, шофёр, неужто мало четвертного
Или слишком мы суровые на вид ?
Ну подбрось нас до посёлка Востряково
Постоять у краснозвёздых пирамид.

ГРУЗ "200".

Ю. Слатов.

Самолёт пасть откpыл для загpузки своих пассажиpов,
Hо сегодня один я лечу, и так тесно вдpуг мне.
Пpислонился щекой к холодеющей линзе окошка,
Гpуз заносится мой и моpоз пpобежал по спине.
Вот мы и вместе, один на двоих самолёт.
Гpуз мой 200 - твой последний полёт.
Я сжимаю в pуке накладную, как пpопуск в несчастье,
И так хочется смять этот стpашный зеленый листок.
Закpутились винты, побежала под нами бетонка.
Вот и всё, полетели до дому, бpаток.
Но мы вместе, один на двоих самолёт.
Гpуз мой 200 - твой последний полёт.
Пpоплывают под нами седые афганские гоpы,
Я к ним зла не деpжу, но будь пpоклята эта война !
Пpи посадке в Союзе тихонько шепну своей ноше:
"Сашка, дpуг, ведь тебя же встpечает весна!"
Но мы вместе, один на двоих самолёт.
Гpуз мой 200 - твой прощальный полёт.

ЗДРАВСТВУЙ, ПАШКА.

Слова С. Буковского. Исполняет В. Кукоба.

Здравствуй, Пашка, дружище! Здесь слёзы не к месту.
Мне общенье с тобою - как в пустыне глоток.
Встретил маму твою, сестрёнку, невесту,
О тебе помолчали. Прости уж, браток.
Помнишь нашу заставу на том перевале?
Из-за гор поднимается огненный диск.
На прощанье ребятам во взводе сказали,
Чтобы вовремя красили твой обелиск.
Слышишь, горная речка шумит о пороги,
А над речкой колонны стальные гудят.
Обелиск над обрывом у самой дороги,
И бросают водители добрый свой взгляд.
Вот и всё, мне пора. Докурю и уйду,
За тебя докурю, а потом за себя.
Помнишь, как я валялся в тифозном бреду?
Ты курил за меня, лишь потом за себя.
У Серёги опять "мерседес" поломался,
То запчасти нужны, то не купишь колёс.
На протезах ко мне целый час добирался.
Я б его в пять минут на руках бы донёс.
Для афганцев придумали новые льготы -
Что-то вроде подачки - бери, не робей.
Не восполнят они наши лучшие годы,
Никогда не заменят погибших друзей.
Вот и всё, мне пора. Докурю и уйду,
За тебя докурю, а потом за себя.
Помнишь, как я валялся в тифозном бреду?
Ты курил за меня, лишь потом за себя.
Мы найдём утешение лишь в правдивых ответах.
За чужие ошибки пришлось заплатить.
И не смогут в отдельных больших кабинетах
Эту боль зачеркнуть, замолчать и забыть.
Про себя что сказать? Ведь тебе всё известно.
Вольный ветер - афганец, не дать и не взять.
В мирной жизни пытаюсь найти своё место,
Ну а мне предлагают чужое занять.
Вот и всё, мне пора. Докурю и уйду,
За тебя докурю, а потом за себя.
Помнишь, как я валялся в тифозном бреду?
Ты курил за меня, лишь потом за себя.
Вот и всё, мне пора. Докурю и уйду.

ВИВАТ.

Слова Ю. Шиткуна. Исполняют Л. Мухин, Ю. Дитков.

Салам, бача, вот мы и встретились с тобой!
Салам, бача, как поживаешь, дорогой?
Дай мне, бача, свою колючую щеку,
Дай, я, бача, тебя покрепче обниму,
Бача, бача...
Виват, Кандагар и Герат,
Виват, Файзабад и Газни,
Виват, Хайратон и Шиндант,
Виват всем вам, дорогие мои шурави!
Споём, бача. - Споём...
О чём, бача? - Обо всём...
И сколько б нам не осталось жить,
Споём, бача, что вовек не забыть.
Споём, споём...
Виват, Кундуз и Баграм,
Виват, Кабул и Саланг,
Виват, Пули-Хумри и Гардез,
Виват всем вам, дорогие мои шурави!
Виват! Виват! Виват!

ВАРЕНЬЕ.

Автор неизвестен. Исполняет группа Андрея Сухова.

Нас не много и не мало, нас шестнадцать человек,
Все в одежде для спецназа, ладно скроенной навек.
Не в одежде только дело, лишь бы был здоровый дух.
Если хочешь есть варенье, не лови, братишка, мух.
Если хочешь есть варенье, не лови, братишка, мух.
Мы давно уже не бриты, лица пылью заросли.
Мы мечтаем о корыте, про любовь не видим сны.
Как получишь здесь письмишко, сразу станет крепче дух.
Если хочешь есть варенье, не лови ушами мух.
Если хочешь есть варенье, не лови ушами мух.
По вечернему Кабулу при потушенных огнях
Две машины с БэТээРом мчат черниговских ребят.
Тормоза скрипят лениво, русским матом режет слух.
Если хочешь есть варенье, не лови, зевала, мух.
Если хочешь есть варенье, не лови, зевала, мух.
Заграница нас сплотила крепкой дружбой боевой.
Мы роднее братьев стали под баграмскою звездой.
Друг за друга, брат за брата - мы не ходим меньше двух.
Если хочешь есть варенье, не лови мух.
Если хочешь есть варенье, не лови.

ДОРОГИ.

Слова Ю. Слатова. Исполняет группа "Голубые береты".

Снова дорога во сне,
Снова тревога во мне,
Будто опять я вернулся туда,
Где я два года служил,
Эту страну не забыл,
Но никогда, никогда не вернусь я туда.

Припев:
Но не позабыть тех дорог,
Нет, не позабыть тех тревог,
Мужества урок, что той страной нам был дан.
Не забудем мы тебя,
В памяти всегда храня
Близкий и чужой, нищий, но родной Афганистан.

Снова ночью вздрогну я,
Будто пуля рядом прошла,
Будто снова бой и куда-то бежать.
Стану у окна, закурю,
И на юг печальный взгляну,
И до утра буду снова тебя вспоминать.

Припев. 2 раза.

Благодарю Татьяну из Краснодара, приславшую нам тексты этих песен.



Rambler's Top100