Стихи Дмитрия Дарина

ВОЛГОГРАД – СТАЛИНГРАД.

Волгоград – Сталинград,
Души павших солдат
Всё горят – просто некуда деться.
Просто нету наград,
Нет на свете наград,
Что достойнее памяти сердца.

Что творилось тогда –
Кровь текла, как вода,
Но не Волгой, а буйной стремниной.
Засучив рукава,
Нагло перла орда,
Прикрываясь бронею «тигриной».

Черно-белый оскал,
В полный рост кто-то встал,
Перекрестным огнем покрестившись.
Кто за нас погибал,
Нас за это прощал,
Но в бессмертье ушел не простившись.

Он упал на бегу,
В красно-грязном снегу
На кургане его захоронят.
А на том берегу,
Заглушая пургу,
Материнское сердце застонет.

Пуля – глупый металл,
Но опять кто-то встал,
Высшей правдою сверху отмечен.
Все, кто здесь воевал,
Свет в веках зажигал,
И Огонь Ваш поэтому – вечен!

Волгоград – Сталинград,
Рядовой и комбат
Здесь лежат, невзирая на званья.
Молча люди стоят,
Журавли пролетят,
И курлыканье – как отпеванье.

2003г.

РЯДОВОЙ.

Страну свою Россию
С изломанной судьбой
Всегда спасал мессия,
Спасал солдат простой.

На Волге и в Берлине,
Под Курской дугой
Сберег свои святыни
Российский рядовой.

Спокон веков нет звания главнее
И нету долга более святого,
Чем послужить солдату матушке Расее
В высоком самом звании – рядового!

Нас пулями крестили,
Как мертвою водой.
Но мы не отступили
В атаке лобовой.

Пусть даже безымянный,
Но ты – всегда герой
Войны той окаянной,
Забытый рядовой!

И в Грозном, и в Афгане
Ты первым принял бой.
И кто убит, кто ранен,
Но все-таки живой…

Давай откроем фляжку –
За орден боевой,
За Ленку и Наташку,
Будь счастлив, рядовой!

Спокон веков нет звания главнее
И нету долга более святого,
Чем послужить солдату матушке Расее
В высоком самом звании – рядового!

2003г.

ПЕСНЯ О СВЯЗИСТЕ.

Я провод тяну на брюхе,
Комбату нужна связь.
В этой ночной заварухе
Лицом лучше бы – в грязь

Горбом жмет хребет катушка,
И провод пока – цел.
Но чую – я взят на мушку,
Вернее сказать – в прицел.

Приказ стоять – они стоят,
И держат высоту.
Ведь отозвать ребят назад
Не может наш Господь-комбат,
А мне елозить в аккурат
Еще одну версту.

Связисты – народ живучий,
И снайпер у них – дрянь,
Мог бы прицелиться круче,
А так – навылет гортань.

Нащупал обрыв – ну ладно,
Работы – минут семь.
Свои заждались – обратно,
И этот ждет – мишень.

Я дело свое – доделал,
А он, раз я жив, – нет.
Но без кадыка тело
Кровавый дает след.

Катушку, да черт с ней, – в воду,
А в горле саднит сушь.
Уже бегом к своим – ходу!
Смогу добраться, неуж…

Ну вот, родные вкруг каски,
И я хриплю, смеясь.
Мне снайпер вырезал связки,
Но я все же дал связь.

2004г.
`
ШТРАФБАТ.

Я зря с комбатом спорил,
За полем ждет Берлин,
Но только вот на поле
Полно немецких мин.

Хотя я резко против, –
Нельзя ж так воевать,
Приказано пехоте
По минам наступать.

Видать, в штабах высоких
На нас сошелся клин,
Чтоб побыстрее прочих
Кому-то взять Берлин.

Но нам до генералов
Уж больно далеко,
А до загранотряда –
Одна спина всего.

Мы все – войны подранки,
Нельзя ни шаг назад,
На мины ли, на танки
Вперед попрет штрафбат.

Рассвет поднял завесу
Над раненой землей,
Кто русского замесу,
На смерть сегодня злой.

Кто, как умел, молился,
Кто напослед курил,
И старшина не злился,
Когда весь спирт разлил.

От спирта лишь трезвеешь,
Когда на мины прешь.
И что тут не посеешь,
А только смерть пожнешь.

Ну, «Надя с шоколадом»
Отгрохала свое,
Сейчас подпортим гадам
Их нижнее белье.

Сигнальная ракета –
«В атаку, вашу мать!»
И жалко напоследок,
Что не могу летать.

Но я летел, не чуя
Ни ног своих, ни мин.
Лишь думал – добегу я,
Капут тебе, Берлин.

Все – нет соседа справа,
Летят мозги в лицо,
И я не по уставу
Гоню вперед бойцов.

Убило б поскорее,
И лучше – наповал,
А взводный взял левее,
Но зря – не угадал.

В чужих кишках и крови
Бежали те, кто мог,
А на немецком поле
Лежал комбат без ног.

Дошли мы до Берлина,
Не о цене сейчас,
Но вместо сердца – мина
У каждого из нас.

2004г.

ВЕТЕРАН.

Сидел на грязной мостовой
В пригожий майский день
Старик, поникнув головой,
В свою упершись тень.

Сидел с бутылкою в руке
Среди толпы – один.
А на потертом пиджаке
Вдруг – орден – за Берлин.

Звенела новая листва,
Шумела молодежь...
Как гильзы, падали слова
«Даешь Рейхстаг, даешь!»

Два пионера подошли
С участием в глазах,
Подняли старика с земли,
А он, хрипя, сказал:

«Эх, что-то мне нехорошо,
Дороги не найду.
Вот до Берлина я дошел –
До дома не дойду».

Тот шепот, громкий как набат,
Забыть мне не дано.
В России брошенный солдат
Пил горькое вино.

Он шел, опершись на детей,
Нетрезвый и святой.
И дети, вместо костылей,
Долг исполняли свой.

У нас ведь правды не найти,
Пусть будет хоть такой:
Кто до Берлина мог дойти,
Не смог дойти домой.

2004г.

СОТНИК.

Нам приказ сегодня
Дан - на Перекоп,
Стройсь,казачья сотня,
Для атаки в лоб.

Там, под Перекопом,
Дрались казаки.
Лавою наметом
В красные штыки.

Молодой хорунжий
Охнет на скаку,
А без смерти скучно
В поле казаку.

Во земле холодной
Казаку лежать.
И уж жинки родной
В хате не обнять.

А на прялке рубаха мне соткана,
Да расшита каленым свинцом.
Помолитесь, ребяты, за сотника,
Что полег за родимый свой Дон.

Пусть журавль-птица
Отнесет на Дон
До родной станицы
Старикам поклон.

Как казачья сотня
Шла на Перекоп....
Пуля мне сегодня
Покрестила лоб.

А на прялке рубаха мне соткана…

2005г.

ПОХОРОНКА.

В безлюдной деревне – хозяином клен,
Под ним приютилась избенка,
И встал на пороге старик - почтальон
С дрожащей в руке похоронкой.

Зайти не решаясь, хотя не впервой
Из сумки ему приходилось,
Как будто из сердца, нетвердой рукой
Беду раздавать или милость.

В той хате жила, вернее, ждала
Последнего младшего сына
Старушка, что раньше зазнобой была,
Что с ним хороводы водила.

Хоть жизнь обернулась другой стороной,
Но в сердце заноза застряла,
И та, что не стала навеки родной,
Навеки любимою стала.

Заплакал старик, на приступок присел,
Казенный конверт разрывая,
И клен, понимая, тихонько шумел,
Надежду, как будто, вручая.

2005г.

* * *

До атаки нас было трое,
Кто с другими делил сахарок,
Я, Лопанин, Клим из Джанкоя
Называли друг друга «браток».

Каждый знал про жену другого,
Но всегда тосковал о своем,
Повторяя каждое слово,
Если вслух кто-то грелся письмом.

Были вместе мы со Смоленска,
А в пехоте год – сразу за пять,
Натирали медали до блеска,
Чтобы с блеском потом воевать.

Но судьбу пайком не разделишь,
И по кружкам фарт не разольешь.
Тут хоть в Бога веришь – не веришь,
А в атаку крещеным встаешь.

Клим пал первым смертью героя,
И еще молодая вдова
Уронила ведро вдруг в Джанкое,
Как от пули, осев на дрова.

Добежал до фрица Лопанин,
Но не все задалось в штыковой.
Он убит, я даже не ранен,
И прибавилось в Гдове вдовой.

Слышу: Дарин – выйти из строя, –
Вот медаль, раз остался в живых.
До атаки нас было трое,
А теперь – я один за троих.

Мне отрезал жизни краюху
Из небесного штаба Господь,
Да не додал только вот духу
Вдовам прошлым сердца уколоть.

Я в окопах свое отлазил,
Но топчусь у калитки чужой.
Я виновен в чем-нибудь разве,
Виноват, что вернулся живой?

– Коли так, простите солдата,
Что не ваш возвернулся домой,
То война во всем виновата…
– Да, война... Проходите за мной,

Вы садитесь. – Я лучше стоя.
– Вот ваши письма, а кровь – его...
Мы дружили, нас было трое...
А теперь... говорить нелегко...

Пусть земля их пухом накроет,
Ты прости, Лопанин, прости, Клим,
Я без вас вернулся из боя,
Но победу добыл всем троим.

2006г.

МЕДАЛЬ.

За это тогда не давали «Героя»,
Ну, орден посмертно, когда повезет...
Ночная разведка, как водится, боем,
С которой та рота уже не придет.

Вернуться троим лишь судьба нагадала –
Сержант, лейтенант да один рядовой,
И над зачеркнутым «орден» стояло:
«Медаль «За отвагу», раз вышел живой».

Сержант до утра не дожил, отстрелялся,
И в водах Днепра утонул лейтенант,
А вот рядовой рядовым и остался,
Остался в живых и вернулся назад.

Не к каждому, видимо, ангел приставлен,
Он зря не пижонил, не лез на рожон,
И не был к наградам в дальнейшем представлен,
Тем более был подо Мгой окружен.

Листы наградные куда-то пропали,
И с ними медаль «За Отвагу» ушла...
Хоть люди в селе старика уважали,
Но все ж за глаза говорили без зла:

– Небось отслужил в штрафниках, не иначе,
– Да не, кантовался, вестимо, в плену.
Я слышал, что тот, кто на немцев батрачил,
Не может наград получать за войну.

Про те пересуды старик, узнавая,
Вздыхал, да сильней налегал на верстак,
Но к клубу со всеми 9-го Мая
Ходил, оставляя на стуле пиджак.

На том верстаке мастерил домовину,
Привыкший во всем обходиться своим...
Знать, ведал старик, и в ту же годину
Из Высшего штаба прислали за ним.

Такое ведь только в России бывает,
Хорошая новость – большая печаль.
И вот в аккурат на 9-е Мая
В район с документом прислали медаль.

На сходе читал председатель бумагу,
И комкали бабы платками глаза,
– А наш-то бобыль! Был герой – «За Отвагу»!
Ведь малость не дожил, эх жизнь – полоса…

Медаль в тишине по рядам обносили,
Хоть долго пылилась, сверкала она,
Как будто вручали ее всей России,
Как будто вчера отгремела война!

2006г.

КАЗАЧЬЯ ВОЙСКОВАЯ.

То ли ворон, то ль орел
Да над войском реет,
Не меня ли он нашел,
Не могу теперь я
Без победы помирать.
Кто над войском реет,
Против солнца не видать.

По цепи дают приказ,
Да пошла потеха.
А пока на этот раз
На груди прореха
В гимнастерке не моей.
Да пошла потеха
Средь неубранных полей.

Пуля выберет меня
Рано или поздно,
Да собьет с мово коня,
Враг наскачет грозно,
Да за мной сомкнется строй,
Враг наскачет грозно,
Только я еще живой.

Солнце больше в глаз не бьет,
Вижу – не орел то,
Вижу – ворон петлю вьет
В небе черно-желтом.
Да сужает все круги…
Вижу – не орел то,
Эй, товарищ, помоги!

Накажи жене не ждать,
Что вдовой терзаться,
Только зряшно помирать
Неохота, братцы!
Вы доделайте дела
Постарайтесь, братцы,
Посчитайтесь за орла!

2006г.

КОНТУЗИЯ.

Словно брызги крови – маки
На рубахе поля,
Я был жив до той атаки,
Где мы сдали Ковель.

А теперь ли жив, не знаю,
Все как будто снится,
Тишина, и пахнет раем –
Страшно шевелиться.

Облака висят из жести,
Солнце – как копейка,
Голова моя на месте,
Кровь по скулам – змейкой.

В ухо стрекает кузнечик
Или пулемет то?
Кто-то дёргает за плечи
Да какого ж чёрта!..

Надо мной – ну как нарочно –
Ангел – с особистов,
Рай закончился досрочно,
Что-то слишком быстро.

В медсанбате, слава Богу,
Врач, хрипя – простужен, –
Подтвердил: осколок в ногу,
Да еще контужен.

Особист остался с носом,
Ну а я – с осколком…
Перед каждым сенокосом
Не засну нисколько.

Дней весенних медовуха,
Но, как после драки,
Кровь змеей ползет из уха,
Как завижу маки.

2006г.

БЕЗ МЕНЯ.

Без меня
Тревожить будут соловьи
Влюбленных в лиственной дубраве,
И полк стоит на переправе,
Где все товарищи мои,
Но без меня.

Без меня
Поскачут лавой по степи,
Во злого ворога стреляя,
И воронья густая стая
На землю мокрую слетит
Уж без меня.

Без меня
Костер зажгут в ладони дня,
Согреет руки пламень желтый,
Какой дорогой бы не шел ты,
Ты, друг, вернешься без меня,
Так без меня.

Без меня
Теперь кружилит карогод,
Вовсю гармоника играет,
И снег последний в роще тает,
И христосуется народ,
Эх, без меня…

За меня
Поминки справят под ольхой,
Придут на кладбище родные
И вспомнят годы молодые,
Когда я был еще живой.
Да за меня.

2006г.

* * *

Дон разлился что-то рано,
Ты до наших доплыви,
Помирать, так не от раны,
Помирать, так от любви.

А в бою мы шей не гнули –
Пулю только не слови,
Помирать – так не от пули,
Помирать, так от любви.

Мы не раз помянем павших,
Кто не сгинул, тот – живи,
Помирать – так не от шашки,
Помирать – так от любви.

Друг, оставь гармонь в покое,
Сердце песней не трави,
Помирать – так не от горя,
Помирать – так от любви.

Всем нам – к Богу быть однажды,
Наливай уж, не томи,
Помирать – так не от жажды,
Помирать – так от любви.
Мать – она почует сразу,
Как душою не криви,
Что погиб я по приказу,
Не успел я – по любви.

2007г.

ЛЕЙТЕНАНТ.

Он пал в первом бою,
Он был первым в строю,
И на самом краю
От немецкой воронки
Завалился назад,
Уронив автомат,
И пошла в Ленинград
На него похоронка.

Пехотинец живет
Три атаки всего,
Больше – редко везет,
Хоть такое бывает.
Пуля долго не ждет
Жениха своего,
И, кого изберет, –
Смерть навек обвенчает.

Рвет в атаку солдат
Молодой лейтенант
И, срываясь на мат,
Не совсем по уставу –
Чтоб ни шагу назад,
А бежать в аккурат
До посмертных наград,
До «Героя» и «Славы».

Перекошенный рот,
Перекрошенный взвод,
Гнет к земле пулемет,      
Раз не мертвый от ран ты - 
Выбор страшен и прост,
Если в землю не врос,
Встать сейчас в полный рост
С пацаном-лейтенантом.

Он пал первым в бою,
Он был первым в раю,
И за душу свою
Отчитался, где надо.
Кто уж тут виноват –
Никогда лейтенант
Не пойдет на парад
По родному ему Ленинграду.

2007г.

* * *

Ворон черный в небе кружит,
А солдат по дому тужит,
Потому как долго служит
Во далекой стороне.

Ворон, ворон, злая птица,
А солдат душой томится,
И от этого не спится
На рассвете на войне.

А солдат письмо читает,
По складам письмо читает,
И того солдат не знает,
Что сегодня он умрет.

А зря ворон не летает,
А зря черный не летает,
А зря вражий не стреляет
По солдатам пулемет.

Эх, не зря кручина гложет,
Пуля сердце потревожит,
Злая – сердце растревожит –
Меня первого убьет.

Сядет ворон, крылья сложит,
Как меня под ель положат,
А ответ моей пригожей
Похоронкою придет.

2007г.

ХОРУНЖИЙ.

Что, хорунжий, загрустил,
Отчего кручина?
Али ворон закружил,
Аль не ждет дивчина?

Пику вострую возьми
Да утешься боем,
Стоишь ты один восьми,
Как и все мы стоим.

Пусть годы ус посеребрили,
Но крепче лишь рука,
У лучших воинов Сибири -
У брата - казака.      
 
На войне – ты бей врага,
Помереть успеешь,
Вспомни батьку Ермака,
Да не оробеешь.

Для чего казак рожден?
А на то родился,
Чтоб всегда вооружен,
Родине сгодился.
                                  
Пусть годы ус посеребрили,
Но крепче лишь рука,
У лучших воинов Сибири -
У брата - казака.     
                         
Тихо охнет на скаку
Молодой хорунжий,
А без смерти казаку
В чистом поле скучно.

А зари клинок в крови,
Срубит день под корень,
Как казак лихой с Оби
Да со смертью спорит.
                                  
Пусть годы ус посеребрили,
Но крепче лишь рука,
У лучших воинов Сибири -
У брата - казака.      

2008г.

МЕДСЕСТРА.

М.К.

Мы берем обратно Севастополь,
Остро режут небо  «мессера».
По ничьей земле бойца к окопу
Тащит за собою медсестра.

Твердь поправ коленками худыми,
Выбивалась из последних сил,
Вылезая в копоти и дыме
Из воронок, словно из могил.

Школьница вчерашняя с косою,
Не расставшись с куклами вполне,  
Чью-то жизнь нейтральной полосою
Тащит из войны назло войне.


Ей бы, милой, с васильковым взглядом,
При уютных нежиться штабах,
Но важнее сердцу -  под снаряды,
И уютней – в сбитых сапогах.

Смерть на фронте вовсе не красива,
В обиходе крепкое словцо,
Но с какою ангельскою силой
Светится курносое лицо,

Потому - тяжелому солдату    
Медсестра – богиня из богинь -  
Не до рая, так до медсанбата
Донесет из адовых пустынь.

Среди нынешних красивых, хитрых, разных -
Взгляд мой на людей  еще остёр -
Вижу женщин лишь пустых и праздных,
Но уже не вижу медсестер.

2009г.

ШПИЛЬ ИМПЕРИИ.

Посвящается подвигу ленинградки Ольги Фирсовой.

Империй волчие сосцы                            
Вскормили здесь,                                                                         
В болотном гиблом иле,                                         
Дворян холодные дворцы,                                
И в неба взвесь                                  
Сверкнуло остро
                                золото
                                              на шпиле.               

Не шведу лишь грозить отсель
Отдраен  штык    
Петра Адмиралтейства,                 
Чтоб до окраинных земель
Весь мир привык
К Российскому 
                            могучему
                                               соседству.

Нанизаны на шпиль века,
Но, как и встарь,
Орда тевтонов новых    
Пришла сюда издалека
И вмерз в январь,
Наш Ленинград в
                                 объятиях
                                                    суровых.                        

Нельзя словами передать
Блокадный мор
Смерть жмет за ворот…                                      
Но людям тем маскировать
От бомб в упор
Пришлось родной
                                  голодный
                                                     город.

Там шпиль качает в небесах,
Как мачту в шторм,
Что сердце киснет…                                     
Висит девчонка на тросах
С пустым ведром
По золоту  водя
                              малярной 
                                                 кистью.

В тот день на мелочный улов
Не тратя пуль,
Зениткой не обласкан,
На шпиль зашел из облаков
Их фокке-вульф,
Как раз кончалась краска…

Пилот – аристократ войны -
На шее шарф
Так близко виден белый,
В ухмылке губы сведены…
Фигурку взяв
В распятие прицела,


Он смертной бритвой полоснул,
Меняя враз
Судьбы разметки,
В тот миг на солнце шпиль блеснул…
Матерый ас     
Чуть дернул руку на гашетке.

Стервятник с свастикой в крыле  
Ушел в закат     
На бреющем полете,
То ль баки были на нуле,
Или азарт    
Кровавый кончился в пилоте.

Кричали девушке «слезай!»,
Она ж, крестясь,
И что жива, еще не веря,
Вдруг разрыдалась и слеза,
Как Божья мазь
Омыла в рваных ранах
                                           шпиль
                                                        империи.

Спокон среди Российской мглы  
В предсмертный час                          
Не раз, не два бывало…                                  
То золото морской иглы                   
Спасало нас,                                                                                          
То храмов
                    золотые
                                     покрывала.          

Но не в слепящей желтизне                        
Подспорь Руси                                       
С того металла…                                        
В любой погибельной войне                  
На небеси                                                       
Нам  воинство
                           Христово
                                              помогало.    

У смерти – честная цена,
Потомок, верь,
Ее не зря тогда платили…
Коль низкой кажется страна,
Себя измерь
По той великой 
                            девушке
                                             на шпиле!

2009г.        

РУКИ МАТЕРИ.

Посвящается матерям, не дождавшимся сыновей с Великой Отечественной войны.

С войны дожидалась сыночка
Старушка на Брянщине                       
Где-то…    
Темны одинокие ночи,
Хоть звезды блестящие
Летом.

А с фронта полгода – ни строчки,               
И слухи тревожные
Роем,                                                                      
Слезами сырая сорочка
Сыновья, что сложена
Втрое.

Сюда докатилась давильня
Исщербленным жерновом
Вскоре,
И бабы бойцов хоронили,
Рыдая в истерзанном
Поле.

Сказали ей, мож по ошибке,
Словами под кожею
Раня:
- Вчера погребли на отшибе
На сына похожего
Парня. -

Старуха бегом к коменданту, 
- Лопату, мол, выдайте
Крепче… -
- Тревожить погибших не надо,
Не войте тут, выйдите,
Нече!

Не выдал начальник лопаты,
И с поля небесного  
Склона,                                             
Кружа над могилой солдата,
Еще  неизвестного,
Ворон.

Смотрел, как в космической  драме 
Старуха согбенная     
Комья  
Кидала больными руками,
И стыла Вселенная
В коме.

Вот край обожженной шинели,  
Вот пальцы сведенные,
Пряди… 
И в небо глаза засинели,
Сквозь мать посеревшую
Глядя.

Упала на тело родное
Старуха в могильную  
Яму,
Как будто закрыла собою
Ребенка двужильная
Мама.

Свое отблажившая к ночи, 
Что русским положено
Свыше,                                    
Закрыла сыновние очи,    
И тело рогожею
Рыжей.

Живому – не каждому лавры,
По гробу не выпало                                       
Павшим…
И сына, что «смертию храбрых…» 
Землей мать присыпала                              
Нашей.

Как шла, она вспомнит едва ли,
Неся сатанинские
Муки,
И звезды в слезах целовали
Ее материнские
Руки.

2010г.

Благодарю автора, Дмитрия Дарина, за участие в нашем проекте.

Страница Дмитрия Дарина на форуме "Автомат и гитара"



Rambler's Top100